Эта работа опубликована в сборнике статей по материалам 70-й Юбилейной итоговой научной студенческой конференции им. Н.И. Пирогова (г. Томск, 16-18 мая 2011 г.), под ред. В. В. Новицкого, Л. М. Огородовой. − Томск: Сибирский государственный медицинский университет, 2011. − 430 с.

 

Скачать сборник (формат MS Word, 7,3 мб)

Посмотреть основную информацию о сборнике, обложку и т.д.

 

В современном мире всё чаще возникают онкологические заболевания, пациентов с диагнозом «рак» становится больше, появляются различные проблемы, в том числе связанные с информированием таких больных.

 

Цель данной работы заключается в том, чтобы установить – необходимо ли информированное согласие в области онкологии. В соответствии с целью мы ставим следующие задачи: выяснить, почему именно в онкологии возникла проблема информированного согласия; рассмотреть две противоположные позиции в отношении этой проблемы.

На современном этапе развития медицины  информированное согласие является одним из важнейших правил медицинской этики и подразумевает следующее: любое медицинское вмешательство должно как обязательное условие включать специальную процедуру добровольного согласия пациента на основе адекватного информирования о целях предполагаемого вмешательства, его продолжительности, ожидаемых положительных последствиях для пациента или испытуемого, возможных неприятных ощущениях (тошнота, рвота, боль, зуд и т. д.), риске для жизни, физического и/или социального благополучия. Также необходимо информировать пациента о наличии альтернативных методов лечения и их сравнительной эффективности [1].

Почему же именно в онкологии возникает проблема информированного согласия пациента? Рак или карцинома – это вид злокачественной опухоли, развивающейся из клеток эпителиальной ткани различных органов (кожи, слизистых оболочек и многих внутренних органов) [2]. Нередко онкологический больной, услышав о своём диагнозе, воспринимает его как приговор. Это неудивительно, ведь в современном мире проблемы онкологических заболеваний поднимаются всё чаще и чаще. Со страниц газет, экранов телевизоров, из радиоприёмников мы узнаём об увеличении числа раковых заболеваний, о высокой смертности. Так, например, по данным, взятым с интернет-сайта Всемирной Организации Здравоохранения, «рак является одной из основных причин смерти в мире: в 2008 г. произошло 7,6 миллиона случаев смерти от рака (около 13% всех случаев смерти)». Также «предполагается, что смертность от рака в мире будет продолжать расти, и к 2030 году число случаев смерти от рака превысит 11 миллионов» [3]. Не стоит забывать и о том, что лечение онкологических заболеваний является тяжелым и достаточно длительным процессом, нередко требующим больших денежных затрат. Чтобы не быть голословными, приведём пример из онкогематологии. Стоимость поиска и активации донора костного мозга для неродственной трансплантации стоит 15 000 евро. Важно отметить то, что онколог, как, наверное, и любой другой врач, не может дать 100 % гарантии того, что человек полностью излечится, что у него не возникнет рецидив заболевания.

Cложность лечения, вероятность летального исхода, отсутствие 100 % гарантии полного выздоровления, риск возникновения рецидивов - всё это может вызвать у пациента крайне негативные реакции, приводящие к отказу от лечения, а, в худшем случае, и к решению свести счёты с жизнью. И тут возникает вопрос: а стоит ли в таком случае следовать правилу информированного согласия? Не лучше ли будет для пациента, если врач применит по отношению к нему патерналистский подход. Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим две позиции: за информированное согласие в онкологии и против.

Итак, если мы говорим онкологическому больному о его заболевании, прогнозе, предстоящем лечении, то, возможно, он поймет всю серьёзность ситуации, с большей ответственностью отнесётся к своему здоровью, будет выполнять указания врача. Или из-за страха смерти начнёт активное лечение. Оба варианта являются благоприятными для пациента, так как дают надежду на выздоровление, на продолжение жизни. Но возможны и другие исходы: узнав о диагнозе, больной падает духом, решает, что лечение бессмысленно, и отказывается от него. Также известны случаи, когда онкологические больные кончали жизнь самоубийством. В описании позиции, поддерживающей информированное согласие, необходимо упомянуть и о принципе признания автономии личности [4]. Этот принцип указывает на то, что пациент имеет право на рациональный и самостоятельный выбор методов лечения и диагностики, места прохождения лечения и т. д.

Если же мы не информируем больного, то, вполне вероятно, что он сочтёт своё заболевание несерьезным, то есть не требующим особого лечения. Но в лучшем случае, не сказав ему реальный диагноз, мы не вызовем у него стресс, он просто будет проходить лечение, думая, что его заболевание не опасно, и что он скоро поправится. Надо сказать, что утаить от пациента диагноз «рак» очень сложно, особенно в наше время, так как при онкологии применяются весьма специфические способы лечения: полихимиотерапия, облучение, хирургические вмешательства. Современный человек это прекрасно знает.

Немного разобравшись в проблеме, сделаем вывод. Позиция «за» и позиция «против» имеют свои плюсы и минусы. Учитывая, что позиция «против» часто не осуществима (объяснение выше), мы склоняемся к позиции «за» при условии, что на протяжении всего пути от постановки диагноза до окончания лечения с пациентом будет работать не только его лечащий врач, но и психолог, который не даст ему опустить руки, будет оказывать помощь в сложные периоды. В подтверждение сделанного вывода можно добавить и то, что человек имеет право знать, что с ним происходит, и он сам должен решать свою судьбу.