|
Научный руководитель: канд. биол. наук Г.А. Фролова
Донецкий национальный университет, г. Донецк, Украина
Введение. В настоящее время достаточно широко проводятся экспериментальные работы отечественными и зарубежными исследователями по изучению влияния различных фармакологических препаратов на функциональное состояние животных при разных формах патологии центральной нервной системы. В то же время, связи с увеличением встречаемости таких психических заболеваний как шизофрения, депрессия и др., активно проводятся исследования по выяснению причины их возникновения, а также методам их устранения [1]. Распространение депрессии связано с тем, что она может быть вызвана заболеваниями щитовидной железы, некоторыми разновидностями рака, такими, как рак поджелудочной железы, толстого кишечника, рак мозга, лимфосарко-мой, вирусной пневмонией или гепатитом. Кроме того, есть доказательства того, что люди, перенесшие инсульт или страдающие от болезней Паркинсона или Альцгеймера, легко поддаются депрессии, которая в некоторых случаях поддается лечению антидепрессантами. Вариабельность психических расстройств можно объяснить следующим образом. При действии на центральную нервную систему патогенного фактора, биологического или психологического, нарушается функция отдельных систем нейронов [2]. Вид повреждения определяется природой фактора и устойчивостью групп нейронов. Исход повреждения, таким образом, индивидуален и предсказуем только в незначительной степени. То же касается психопатологических явлений, связанных с расстройством межнейрональной регуляции [3]. В настоящее время отсутствует единая концепция депрессивных расстройств, что обусловлено различными подходами к данной проблеме в психиатрии, физиологии, психологии и клинической фармакологии. Следует отметить, что депрессия имеет два взаимосвязанных и в то же время достаточно самостоятельных аспекта: объективный, проявляющийся в виде разнообразных физиологических реакций, и субъективный, затрагивающий внутренний мир индивидуума. По исследованиям тревожности и депрессии, проведенные с помощью одного из современных высокоинформативных методов оценки вегетативной регуляции - математического анализа вариабельности сердечного ритма (он позволяет определить вклад симпатического и парасимпатического отделов в общую картину стресса), выяснено, что отрицательные эмоции активируют парасимпатическую, симпатическую системы или вызывают так называемые «переходные процессы» вегетативной регуляции организма [1]. В то же время механизмы реализации депрессивных расстройств на высшие мозговые функции остаются недостаточно изученными и противоречивыми. Исследованиями ученых показано, что при депрессии обнаруживаются те или иные нарушения, дисбаланс нейромедиаторной системы. По одной из теорий, значительное влияние в индукции депрессивных расстройств играет дофаминер-гическая система [2]. Одним из перспективных путей экспериментального исследования этого вопроса является моделирование депрессии различными способами. Известно, что при влиянии на дофаминовый D2-рецептор происходит уменьшение выделения норадреналина, который играет роль в механизме депрессии. Так при снижении концентрации норадреналина и серотонина в ЦНС, увеличении количества бета-2-адренорецепторов индуцируется депрессия [1,2]. В наших экспериментах мы применяли в качестве модели длительное блокирование D2-рецепторов галоперидолом (т.н. дофаминблокатором).
Цель работы - изучение и оценка изменений в частоте проявления поведенческой депрессии у крыс в тесте «продырявленное поле» (ПП) при блокировании центральных D2- рецепторов дофаминергической системы.
Материал и методы. Влияние галоперидола оценивалось на 40 самцах половозрелых белых крыс массой 180±15 г. При проведении работы животные содержались в виварии в стандартных условиях. Степень выраженности признаков поведенческой депрессии определялась с помощью стандартной методики - продырявленное поле (ПП) - по поведенческим показателям двигательной (горизонтальная активность - количество пересеченных квадратов) и исследовательской (вертикальная активность - количество стоек и норковый рефлекс - количество загля-дываний в норки) активности в течение 4 минут. Также регистрировали неспецифическое поведение животных: вегетативное - по количеству актов дефекации и уринации, а также частоту и продолжительность гру-минга. [3]. После контрольного тестирования исходная группа крыс была разделена согласно сигмальному отклонению на подгруппы с исходно высоким, средним и низким уровнями исследовательской активности. Блокирование центральных D2-рецепторов головного мозга осуществлялось 3-х дневным внутрибрюшным введением галоперидола в дозе 2,5 мг/кг [4]. Полученные данные обрабатывались общепринятыми статистическими методами. Достоверность различий между группами контроля и опыта определялась с помощью непараметрического U-критерия Манна-Уитни.
Результаты и обсуждение. По результатам контрольного тестирования исходная группа крыс разделилась на подгруппы с разным уровнем активности следующим образом: половина исходной группы (20 особей) показали средний уровень выраженности исследовательской активности (ИА), что составило 19,5±0,68 поведенческих акта; 30% - высокий уровень ИА (8,2±0,33) и 20% - низкий ИА (29,8±0,91). Интересным оказался тот факт, что подгруппы с исходно средним (ВА) и высоким (ВА) уровнями исследовательской активности не отличались по степени выраженности двигательной активности (ДА): у первой подгруппы крыс она составила 26,5±1,06, а у второй - 30,7±1,23. ДА в подгруппе у НА крыс составила 9,0±1,07 пересеченных внешних квадратов.
Блокирование D2-рецепторов привело к достоверному уменьшению ИА и ДА в следующих группах контроля: у самцов со средней активностью ИА снизилась на 83,6% и ДА - на 80,4% (pu<0,01), что указывает на наличие индукции поведенческой депрессии в данной группе животных; с низкоактивных - ИА и ДА на 65,4%(pu< 0,01) и 51,8% (pu< 0,01) соответственно. В группе с исходно высоким уровнем активности достоверных отличий обнаружено не было, возможно, в связи с тем, что животные этой группы проявили признаки наличия психической депрессии уже в контрольных исследованиях, на что указывает выраженный поведенческий дефицит. Также это можно связать с тем, что изменение уровня тревожности у крыс с депрессивным синдромом зависит от исходного тревожно-фобического уровня: у животных с исходно низким уровнем тревожности развитие депрессивной симптоматики сопровождается его повышением, у крыс с исходно высоким уровнем тревожности - снижением.
При изучении динамики изменений неспецифического поведения животных обнаруживаются следующие закономерности. В группах со средней и низкой активностью в контроле наблюдалось угнетение эмоциональности, на что указывало достоверное снижение количества фекальных болюсов в 2 и более раз по сравнению с данными контроля, в группе с ВА количество дефекаций увеличилось в 4 раза. Число актов уринации во всех группах достоверно уменьшилось в 2 и более раза.
Продолжительность груминга под действием галоперидола уменьшилась в группах с высоким и средним уровнями активности в 9,7 и 5,4 раза соответственно. Достоверных отличий у самцов с НТ не обнаружено, что указывает на устойчивость данной субпопуляции.
Выводы. Таким образом, результаты исследований позволяют сделать вывод о том, что блокирование Э2-рецепторов галоперидолом влияет на исследуемые психодинамические характеристики в неодинаковой степени; проявление признаков депрессивного состояния у крыс в тесте ПП при блокировании Э2-рецепторов галоперидолом увеличивается; вероятность индукции депрессии, вызванной блокированием D2-рецепторов, зависит от исходной степени активности животных. Исходно низкоактивные животные не выявляют чувствительности к снижению активности дофаминергической системы галоперидолом. У исходно сред-неактивных крыс при блокировании Э2-рецепторов галоперидолом наблюдается депрессивно-подобное состояние, что проявляется в выраженном поведенческом дефиците.
Полученные результаты являются фрагментом комплексного психогенетического исследования механизмов индукции психической (поведенческой) депрессии на фоне эмоционального стресса различной этиологии и выраженности.
Список литературы:
1. Щербатых Ю. В., Ивлева Е. И. Психофизиологические и клинические аспекты страха, тревоги и фобий. - Воронеж: Истоки, 1998. - 282 с.
2. Ивлева Е.И., Щербатых Ю.В. Клинико-психо патологические аспекты и нарушения вегетативного гомеостаза при социальных фобиях. // Социальная и клиническая психиатрия. - 2000. - № 3. - С. 35-38.
3. Талалаенко А.Н., Кривобок Г.К., Черников А.В. и др. О моноамин- и ацидергиче-ских механизмах ядер шва в различных тестах тревоги// Физиол.журн.СССР. -1991. - Т.77. - № 2. - С.119-123.
4. Буреш Я, Бурешова О. Методики и основные эксперименты по изучению мозга и поведения. - Москва: Высшая школа, 1991. - 399с.
5. Петров В.И., Григорьев И.А. Методика исследования зоосоциального поведения крыс в психофармакологии. // Экспер. и клинич. фармакология. - 1996. - Т. 59. -№4. - С. 65-69.
|
