Сибирский государственный медицинский университет, г. Томск

Одной из фундаментальных характеристик социодинамики человеческого бытия является его историчность. Сейчас, на стыке тысячелетий, мы стали свидетелями и невольными участниками размывания национального единства. Во имя чего, какой великой сверхцели размываемого? Стоит озадачиться. Ведь тотальное отрицание не самая характерная для русского человека и для народа вообще черта. Все в мире исторично. История образует наполняющий время смысл. Конец одной секунды намертво связан с началом следующей. Потому так ужасает здравый смысл страшное откровение Иоанна Богослова о том, что «время кончилось». Для конкретного народа оно не закончится до тех пор, пока остается неразрывной цепь традиций. Без них мы будем даже не просто другими — мы вступим на тропу самоотмены, перестанем быть самими собой. Приходит на ум легендарный призыв Адольфа Гитлера к уничтожению исторических памятников: «Народ без истории просто куча навоза. Он исчезнет». Ныне уничтожаются не только памятники, но и память. Сегодня патриотизм стал для многих конвертируемой валютой, на которую быстренько обменивают либеральные ценности. Возникает новая логика истории. Намечаются исторические контуры, определяемые связями сотрудничества в решении глобальных проблем. Происходит соизмерение различных политических, культурных и социальных стереотипов. Впереди тупик, ибо новые тенденции приходят в противоречие с привычными представлениями об истории как линейном движении, восходящем развитии или ступенчатом процессе. Если в соответствии с последними и можно было с достаточной определенностью говорить о степени отсталости отдельных стран, то в условиях, когда отдельная социальная система вмонтирована в общую историческую форму, это немыслимо. Примелькавшийся исторический образ начинает отступать на второй план. Историческая схема дня сегодняшнего определена не столько иерархией развитости, сколько логикой взаимодействий. Как закономерный итог — возникновение эсхатологических идей, указывающих прежде всего на ограниченность линейных исторических схем. Оформляется потребность в новой философии истории.
Бегство от истории не ведет к ее отмене. Фактически же это означает уклонение от ответственности за происходящее. В последние годы общество, живущее в постмодернистской парадигме, пыталось убедить себя в том, что главное в жизни не цель, а движение, не истина, а идея. Впрочем, социальные спектакли двадцатого века с его неслыханной жестокостью были только переходом к веку двадцать первому. Гитлеровский нацизм и сталинские ГУЛАГи в этом смысле были только прелюдией. Сегодня попрание нравственных норм — непреложный закон политики. Общественной жизнью все более овладевает чувство беспросветного пессимизма, убежденность, что люди злы по самой сути. Однако зло лишь паразитирует на теле нравственности и справедливости, кои составляют естество человеческой жизни. Политика «нового мирового порядка» этого не знает. Вместо силы закона утверждается закон силы. В массовое сознание это внедряется как норма. Беспрецедентная пропаганда насилия неслучайно совершается сегодня при полном попустительстве государственной власти. Очевидно, что в перспективе наступит день, когда нравственное бессилие и компромисс со злом будут приняты большинством. Но человечество, принявшее эти правила, превратится в рабов, заранее согнутых в дугу. Всякая политическая жизнь исчезнет. Где искать выход? Ответ в том, что разрушить не значит победить. Не побеждает и политика «нового мирового порядка». Сиюминутный успех всегда обманчив. Победа фашизма тоже казалась в свое время неотвратима. А главная причина происходящего сегодня — стремление к благополучию, соединенное с готовностью принести в жертву истину. Идет испытание человеческого сознания на соблазн. Впрочем, не строя никаких иллюзий, всегда следует помнить, что одного камня в праще Давида бывает достаточно, чтобы сокрушить доселе непобедимого Голиафа.
Когда-то люди «отменяли историю», избавлялись от груза своих ошибок с помощью ритуалов, которые переносили их в первобытные времена, когда боги творили мир и мир еще не был испорчен. Календарные праздники не переводили людей вперед, в иное будущее, а напротив, возвращали их в исходную точку, которая была еще до прошлого, — «во время оно». Из настоящего люди убегали в древнее, точнее — изначально-священное. Сейчас, оказавшись на историческом перепутье, Россия мучительно ищет свой путь возвращения на главную магистраль развития человечества и одновременно — к собственным национальным истокам. И весьма распространенным является видение в странах Запада авангарда человечества, за которым должен тянуться весь остальной мир. И это пагубная ошибка, ибо у человечества нет единого цивилизационного пути. Можно сколько угодно долго рассуждать об определенной гомогенности истории. Сквозь пестроту отдельного бытия явно проступает рельеф общечеловеческого. Это непреложно. Однако эпоха нового исторического измерения опечатана зловещим диагнозом своего существования — духовной анорексией. Между тем, люди разучились менять свой внутренний климат. И потому тем больше надежд возлагают на перемену тел (не только в смысле модной идеи перевоплощения, но и в более широком смысле: они надеются на перемену своего «социокультурного тела», надеются на то, что их согреют изменения в окружающем мире). Мы наблюдаем исторический разрыв связей, отрицание преемственности. Современность сжигает мосты, связывающие ее с историей, и повисает в воздухе, оторвавшись от своего основания. Подобного еще не было. Для нашего времени характерно кризисное мироощущение. И в этом есть доля закономерности. Происходит закладка в фундамент массового сознания некоторого постулятивного базиса, состоящего из весьма прозрачных для интеллектуальной интуиции аксиом. Будучи бездоказательными по сути, в свернутом виде они содержат всю необходимую информацию. Как инструмент используется весь набор гуманитарных реверансов в сторону абстрактного добра и нравственности. Конечно, и прогресс социальных реформ в народе необходим, но он немыслим без прогресса человеческих отношений, без совершенствования каждой отдельной души человека. В мировой истории путь прогресса извилист, нет прямой линии в нравственном совершенствовании человечества. Уклоняясь от истины, люди впадают временами в звериное, даже хуже, чем звериное, — демоническое состояние. И разве мы не стали этому свидетелями?
Между прочим, звание Homo sapiens указывает на тесную связь разума и человечности, т.е. при научном подходе разумность и есть человечность — то, что делает человека человеком. Если в языческие времена человек мыслился частью природного мира, то теперь человек становится рабом своих же созданий, частью искусственного мира индустрии, социальности, виртуальности. Человек создал искусственную реальность, которую не в состоянии контролировать, которая оборачивается против него же самого, превращая его в подчиненную часть, функцию. Безысходность этих сентенций очевидна. Свободный человек умирает, его образ распадается, если нет разумного начала — гаранта ответственности. Здесь мы подходим к границе человеческого бытия, за которой нас ожидает антропологический апокалипсис. Отменяя себя, человек устраивает для себя ад. А вывод таков: духовные законы непреложны, с ними нельзя играть. Требуется ответственное отношение к тому огромному умственному и творческому потенциалу, которым наделена каждая личность.
Безнравственно снимать с человека последний покров сакральности. Воспитанные на научном фейербаховском и бытовом гагаринском атеизме, многие наши современники тем не менее пытаются лечить душу эзотерикой, астрологией и магией. Вместе с тем, в жизни общественной человек подчас самоизолируется. Идет усвоение ложных установок.
Очевидно, что саморазвитие и самоценность человека должны стать мерой прогресса как сквозного смысла истории. В таком контексте по-новому открывается единство судьбы всего человечества. Перед лицом возможного самоуничтожения.
Необходимо глубокое осознание исторической логики. Пока этого не произошло, идея истории остается одним их самых загадочных и противоречивых продуктов человеческого разума.

Список литературы:
1. Фромм, Э. Бегство от свободы. - М., 1989.
2. Дилигенский, Г. Г. «Конец истории» или смена цивилизаций? / Г. Г. Дилигенский // Вопросы философии. – 1991. - №3. – С. 33-36
3. Ясперс, К. Истоки истории и ее цель. - М., 1990.