Психоневрологический диспансер, г. Бийск

Эта работа опубликована в сборнике научных трудов «Актуальные проблемы биологии, медицины и экологии» (2004 год, выпуск 1), под редакцией проф., д.м.н. Ильинских Н.Н. Посмотреть титульный лист сборника

В связи с увеличением количества лиц, страдающих алкогольной зависимостью, все более актуальной становится проблема психологического статуса их близких родственников. По алкоголизму написано много работ, но недостаточно сведений, посвященных проблемам взаимоотношений в семьях больных алкоголизмом. В связи с этим интерес представляют исследования, посвященные изучению феноменов идентичности и созависимости у жен алкоголиков, которые во многом могут определять их положение в семье и возможность коррекции аддиктивного поведения супругов.
Понятие «идентичность» имеет в литературе различные интерпретации. Эриксон Э. [1] определил идентичность как «уверенность индивида в том, что его способность сохранять внутреннюю тождественность и целостность согласуется с оценкой его тождественности, данной другими». В условиях, когда социальные кризисы становятся индукторами личностных кризов, способствуют росту состояний, связанных с трансформацией идентичности, перед современной психологией возникает ряд новых задач, связанных с осмыслением проблемы личности в современном обществе. Поэтому, постановка проблемы личностной идентичности, её структуры и генезиса, определение психологических оснований её понимания и изучения являются актуальными задачами [2. 3. 4. 5].
Как известно, идентичность формируется с момента рождения человека, однако под влиянием биологических, психологических, социальных и экономических факторов происходит её трансформация. Последняя подразделяется на позитивную и негативную, которая сопровождается нарушениями, характеризующимися ослаблением ЭГО. Такое ЭГО оказывается чрезвычайно ранимым к внешним воздействиям, теряет свою интегральность и целостность. У людей со слабой идентичностью изменяется уровень толерантности (переносимости) к внешним воздействиям.
Подобное изменение состояния человека, на жизнь которого существенно влияют алкоголизм или иные формы поведения другого человека, обычно близко и совместно с ним проживающего, стали обозначать термином «созависимость» [6]. По мнению автора, созависимость – это настоящая концентрация мысли на ком-то, или на чем-то, зависимость эмоциональная, иногда физическая, иногда эта зависимость становится патологическим состоянием, влияющим на все другие взаимоотношения. Ц. Короленко и Н. Дмитриева [4] определяют созависимость как аддикцию отношений. По их мнению «созависимые люди» используют отношения с другим человеком так же, как химические или нехимические аддикты используют аддиктивный агент. Процесс возникает на фоне отсутствия у созависимых лиц по настоящему развитой концепции Self, выражающейся в отсутствии чувства внутреннего собственного значения, поэтому у них возникают трудности в установлении независимых отношений с другими.
Проживание в дисфункциональной семье формирует те психологические особенности, которые составляют почву созависимости, и рассматривать её только как ответную реакцию на стресс в семье в виде химической зависимости у одного из её членов было бы неверно. Стресс здесь выступает как пусковой механизм, чтобы имевшаяся почва пришла в движение.
Основными характеристиками созависимости являются:
Низкая самооценка – это основная фундаментальная характеристика созависимости, на которой базируются все остальные признаки. Из-за низкой сомооценки созависимые вступают в трудные взаимоотношения, долго терпят в проблемном браке, сохраняют верность тем людям, которые возможно не заслуживают такой преданности.
Из-за низкой самооценки вытекает такая особенность созависимых, как направленность вовне, созависимые полностью зависят от внешних оценок, от взаимоотношений с другими, хотя они слабо представляют, как другие должны к ним относиться. Цель жизни созависимых может сводиться к вычислению, чего хотят другие, к удовлетворению чьих-то желаний; их действия направлены на то, чтобы доставить удовольствие другим.
Характерны для созависимых эмоциональные нарушения, такие как тревога, страх, являющиеся основой развития любой созависимости. Большое место в жизни созависимых занимает гнев – это сигнал о том, что эмоциональные потребности, желания не удовлетворяются должным, здоровым образом, что во взаимоотношениях с окружающими делаются уступки в области своих ценностей, желаний, притязаний. А это, в свою очередь, формирует такое личностное качество, как угодничество, вытекающее из потребности женщин в эмоциональной привязанности и ведущее к низкой самооценке, недостатку внутреннего мира и покоя.
Отличительной особенностью жен алкоголиков является контролирующее поведение, цель которого – заставить других людей делать так, как считают нужным и правильным созависимые. А попытка взять под контроль практически неконтролируемые события нередко приводит к депрессии, рассматривается как собственное поражение, как утрату смысла жизни.
Перечисленные выше качества, развивающиеся в условиях аддиктивного поведения близких родственников (мужей) свидетельствуют о нарушениях идентичности, трудностях в социально-психологической адаптации. С целью подтверждения данного положения нами проведено обследование с помощью опросника Роджерса и Даймонда. В этом опроснике содержится 101 высказывание о человеке, его образе жизни, переживаниях, мыслях, стиле поведения. Обследуемый примеряет это высказывание к своим привычкам, образу жизни и выбирает один из семи вариантов оценок, пронумерованных цифрами от 0 до 6. Полученные результаты интерпретируются и на основании их выделяются шкалы, оценивающие такие полярные качества личности, как адаптивность и дезадаптивность, приятие себя и неприятие себя, приятие других и неприятие других, эмоциональный комфорт и дискомфорт, внутренний и внешний контроль, доминирование и ведомость.
Зона неопределенности результатов шкалы адаптивности (А а) оценивались в диапазоне 68 – 136, для шкалы дезадаптивности (А б) – 68-136; приятие себя (S а) - 22 – 42, неприятие себя (S б) - 14 – 28; приятие других (L а) - 12 – 24, неприятие других (L б) - 14 – 28; эмоциональный комфорт (Е а) - 14 – 28; эмоциональный дискомфорт (Е б) - 14 – 28; внутренний контроль (J а) - 26 – 52; внешний контроль (J б) - 18 – 36; стремление к доминированию (D а) - 6 – 12; ведомость (D б) - 12 – 24. Результаты «до» зоны неопределенности интерпретируются как чрезвычайно низкие, а «после» самого высокого показателя в зоне неопределенности как высокие.
Все обследованные женщины были разделены на две группы: 1) по признаку длительности совместного проживания с мужем (до 5 лет – 16 человек, 6-10 лет – 27 человек, и более 10 лет – 57 человек; 2) по продолжительности алкогольного стажа их мужей (до 5 лет – 40 человек, 6-10 лет – 32 человека, и более 10 лет – 28 человек). Проводились сравнения полученных результатов обследования с контрольной группой женщин в количестве 30 человек (их мужья не злоупотребляют алкоголем).
Данные обследования выявили следующую картину. По шкалам адаптивности и дезадаптивности, доминирования и ведомости в группе женщин, проживающих с мужьями-алкоголиками не более 5 лет, нет статистически достоверного отличия от показателей у женщин из непроблемных семей. В то же время по векторам субъективного отношения (приятие и неприятие себя) и эмоционального статуса (эмоциональный комфорт и эмоциональный дискомфорт) имеется четко выраженная разница (p < 0,01) в сторону преобладания положительных качеств, особенно по шкалам «высокие показатели» в контрольной группе.
Проблемные личности в семье могут вырабатывать у окружающих такое свойство как контролирующее поведение по отношению к себе и аддикту. В группе обследованных число лиц с установкой на внешний контроль по шкале «высокие показатели» превышает данные у контрольной группы.
По шкале «ведомость» получены неоднозначные результаты. По показателям «зоны неопределенности» это качество больше выражено у лиц контрольной группы, а по вектору «высокие показатели» достоверно выше у всех обследуемых лиц.
У женщин, проживающих в браке от 5 до 10 лет наблюдается сходная картина, кроме того у них достоверно усиливается качество внешнего контроля, особенно по вектору «высокие показатели». У женщин с длительностью супружеской жизни более 10 лет данные по шкалам «дезадаптивность», «неприятие других», «эмоциональный дискомфорт», «ведомость» достоверно (p<0,01) выше по этому же вектору.
Если же провести сопоставление не с контролем, а групп обследованных между собой по длительности совместного проживания (до 5 лет и 6-10 лет, до 10 лет и более 10 лет), то оказывается, что по показателям всех шкал имеется разброс, не достигающий степени достоверности, за исключением шкалы эмоционального комфорта и внутреннего контроля. Женщины с меньшим семейным стажем чувствуют себя более комфортно.
Имеет существенное значение не только совместное проживание с аддиктом, но продолжительность его алкоголизации. В группе женщин, где алкогольный стаж их мужей не превышает пяти лет, полученные данные по таким личностным качествам, как дезадаптивность, неприятие себя, внешний контроль и ведомость достоверно выше по сравнению с контрольной группой.
В семьях, где мужья злоупотребляют алкоголем более 5 лет, у их жен преобладают такие личностные качества как дезадаптивность, неприятие себя, неприятие других, нарастает состояние эмоционального дискомфорта.
Если всех обследованных женщин разделить на две группы в зависимости от алкогольного стажа их мужей (до 10 лет и более 10 лет) и сравнить с показателями в контрольной группе, мы имеем практически те же результаты.
Полученные данные позволяют сделать вывод о том, что в ситуации аддиктивного поведения мужей у их жен формируются такие личностные качества как нарушение адаптивности, наблюдаемое во всех группах, за исключением той, где совместное проживание с мужем не превышало пяти лет. Созависимые лица изменяют свою суть и свои чувства с тем, чтобы доставить удовольствие другим. Они готовы отказаться от собственной идентификации, пожертвовать собой ради других. Данная характеристика по шкале «неприятие себя» отчетливо проявляется у женщин с супружеским стажем более 5 лет.
Одной из характеристик созависимости является направленность вовне, обусловленная низкой самооценкой. Им абсолютно необходимо, чтобы окружающие воспринимали их так, как хотят созависимые. Любое сомнение в подобном отношении окружающих вызывает у них негативные реакции. По-видимому, этим объясняется достоверное отличие от контроля по шкале неприятие других, выявляемое в группах обследуемых, разделенных по длительности совместного проживания с мужьями от 1 до 10 лет, так и по продолжительности их алкогольного стажа не менее 10 лет.
 Жизнь созависимых жен протекает так, что как будто и не воспринимается всеми чувствами. Они утратили естественную связь со своими чувствами, ощущение самих себя, это проявляется в высоких показателях по сравнению с нормой по шкале эмоциональный дискомфорт у всех женщин, проживающих в дисфункциональных семьях.
Созависимые жены – это «контролирующие» жены. Они верят, что в состоянии контролировать сложившуюся ситуацию, думают, что могут сдержать пьянство мужа. Если внутренний контроль не характерен для обследуемых, то достоверное преобладание по сравнению с нормой по шкале внешний контроль выявляется во всех группах обследуемых, разделенных по длительности совместного проживания и алкогольного стажа аддиктов.
Проведенное исследование подтверждает литературные сведения о том, что у женщин, проживающих совместно с проблемными членами семьи имеют место определенные личностные нарушения, свидетельствующие о развитии созависимости. Эти нарушения коррелируют в значительной степени с длительностью совместного проживания и алкогольного стажа их мужей. Выраженность расстройств по таким шкалам, как дезадаптивность, неприятие других, эмоциональный дискомфорт, внешний контроль достоверно отличается от обследуемой контрольной группой. Эти данные могут служить отправной точкой в работе психотерапевта с созависимыми.

Литература:
1.    Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. – М., 1996.
2.    Mead G.H. Mind, Self and Society. / Ed by C.W. Morris. – Chicago press, univ. of Chicago. – 248 p. – цит. по Ц. Короленко, Н. Дмитриева, Е. Загоруйко. – 2000.
3.    Андреева Г.М. Психология социального познания. – М., 1997.
4.    Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В., Загоруйко Е.Н. Идентичность в норме и патологии. – Новосибирск, 2000.
5.    Шеффер Б., Шредер Б. Социальная идентичность и групповое сознание: Психологический журнал. - № 1, 1993.
6.    Битти М. Алкоголик в семье и преодоление созависимости. – М., 1997. – 350 с.